Shmidt, большое спасибо. Мне кажется, Вы (и Леон) затронули несколько существенных моментов. Действительно, я полностью с Вами согласен, что Богу несправедливо спасать человека - если понимать справедливость (правду) Божию исключительно в юридическом значении слова. Но, как мне кажется, есть иное измерение справедливости, которое имеет ввиду не чисто юридическое значение этого понятия, но некий глубокий, мистериальный аспект.
Я полностью согласен с той мыслью, что творение, как таковое, Богу не нужно. Поэтому само сотворение (а затем и промышление, и спасение ) и мира, и человека, несправедливо в том смысле, что оно не имеет для Бога, для Его внутрибожественной жизни - жизни Пресвятой Троицы Самой в Себе - никакой необходимости, но есть исключительно дело божественного произволения, или божественной "щедрости", которое в аспекте домостроительства спасения человека парадоксальным образом переходит в кеносис (истощание, умаление) Бога в событии Боговоплощения. Согласно Дионисию Ареопагиту, Бог, прооизводя все и промышляя о всем, как бы оказывается "вне Себя":
"Истины ради осмелимся также сказать и то, что и Сам являющийся Причиной всего благодаря любви к прекрасному и добру во всем, по избытку любовной благости оказывается за пределами Себя, будучи привлекаем ко всему сущему Промыслом, словно благостью, влечением и любовью, и из состояния запредельно все превышающего низводится сверхсущественной неотделимой от Него выводящей во-вне силой. Почему и называют Его опытные в божественном люди Ревнителем - как испытывающего сильную и добрую любовь к сущему, как побуждаемого Своим любовным влечением к ревности, как обнаруживающего Себя Ревнивцем, ревнующим Им вожделенное, и как ревностным в заботе о сущем. Одним словом, влечение и любовь принадлежат Прекрасному и Добру, в Прекрасном и Добре имеют основание и благодаря Прекрасному и Добру существуют и возникают."
Бог, говорит здесь Дионисий, экстазирует к Своему творению, «выходит вовне», «оказывается за пределами Себя». По чему? По «преизбытку любовной благости» и пр., но самое важное мое впечатление – Бог как бы совершает внезапный скачок вне Себя, к творению, и оснований, как какой-то необходимости, у Него для этого нету (священномученик Ириней Лионский - творит "либере эт спонте" - "свободно и спонтанно") Преизбыток любовной благости потому и не основание что это преизбыток, т.е. излишек, т.е. то что в принципе лишнее, ненужное. Бог вполне удовлетворен Своей внутритроичной жизнью, но есть еще излишек. Но именно благодаря этому «излишку» Бог оказывается в ситуации «экстаза» по отношению к творению, в ситуации «вне Себя» и в ситуации «влечения» и «ревнования», потому дальше Дионисий пишет: «Почему и называют Его опытные в божественном люди Ревнителем – как испытывающего сильную и добрую любовь к сущему, как побуждаемого Своим любовным влечением к ревности, как обнаруживающего Себя Ревнивцем, ревнующим Им вожделенное, и как ревностным в заботе о сущем»
По сути, здесь описывается основание для Боговоплощения, (а значит и для искупления, если таковое понадобится) т.к. Боговоплощение есть предельное обнаружение Бога «вне Себя», «в шкуре твари». Парадоксальным образом «излишек благости», т.е. что-то лишнее и ненужное, оборачивается для Бога же предельным Его "истощанием" ("кеносис"-ом) ради твари вплоть до креста и смерти. Именно в этом контексте следует понимать слова ап. Петра о Христе как "Агнце, предназначенном еще прежде создания мира, но явившмся в последние времена для вас" (1Петр.1:19-20)
(Небольшое отступление. то место из божественного Дионисия, которое я привел выше, показывает, на мой взгляд, несправедливость утверждения некоторых, особенно протестантских, ученых, о том, что Дионисий - неоплатоник, замаскированный под христианина: у неоплатоников, возьмем хоть Плотина, хоть Прокла, хоть Ямвлиха, совершенно невозможно, абсурдно допущение, чтобы "Единое" или "Первоединое" влеклось и "экстазировалось" тому, что ниже его в иерархии бытия. В этом, кстати, есть сходство неоплатонического "Первоединого", "Плиромы" гностиков и ниргуна-брахмана Адвайта-Веданты - и в том и в другом и в третьем случае инстанция, порождающая мир, совершенно равнодушна миру, который она порождает. Так что Дионисий, хотя и использует активно неоплатоническую терминологию, вкладывает в нее совершенно иной, библейский и христианский, смысл. Но это к слову)
с другой стороны - мы находим свидетельства, прежде всего свидетельства священного Писания, что Бог совершает все только ради Себя:
"Я, Я Сам изглаживаю преступления твои ради Себя Самого и грехов твоих не помяну" (Ис.43, 25)
"Ради Себя, ради Себя Самого делаю это,- ибо какое было бы нарекание на имя Мое! славы Моей не дам иному." (Ис. 48, 11).
Казалось бы, эти слова противоречат тому, что я сказал выше. Более того, они (вроде бы) противоречат Евангелию: ведь Спаситель В Евангелии ясно учит, что "славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино" (Ин.17, 22) - а Исайа, вернее, Сам Ягве через Исайю, говорит "Славы моей не дам иному!" Причем говорит не просто так, а со страшной, поистине мистической силой - это повторение "Ради Себя, ради Себя Самого делаю это...", " Я, Я Сам..."
какие-нибудь гностические еретики первых веков, валентиниане или маркиониты, сказали бы: А, ну все понятно - Бог ВЗ и Бог НЗ - это два разных бога, и тот бог, который говорит - "Я, Я сам" - это какое-то низшее божество, какой-то Иалдабаоф, одержимый страстями. а новозаветный Бог -совсем другой". Так сказали бы гностики. Но христиане не имеют право так говорить, так как принимают всю Библию как единое Богооткровенное Писание.
если же вновь обратиться к Дионисию Ареопагиту, то сразу за приведеным выше текстом следует такое продолжение:
"Почему же все-таки богословы иногда предпочитают назвать Его Любовью и Приязнью, а иногда Любимым и Желанным? Потому что одного Он Причина, так сказан,, Производитель и Породитель, другое же Он есть. Одним Он движим, другое же Он движет, то есть как бы Сам Себя с Собою сводит и к Себе двигает. Так что Желанным и Любимым Его зовут как Прекрасное и Добро, Любовью же и Приязнью - поскольку Он является Силой, движущей и при том возводящей к Себе, единственному Самому по Себе Прекрасному и Добру, представляющему Собой как бы изъяснение Себя через Себя, благой выход из запредельного единства, простое, непроизвольное, импульсивное движение любви, предсуществующее в Добре, из Добра изливающееся сущему и вновь в Добро возвращающееся. В чем преимущественно и проявляется Его бесконечная и безначальная божественная Любовь, как некий вечный круг, по которому посредством Добра, из Добра, в Добре и в Добро совершается неуклонное движение, в одном и том же одним и тем же образом всегда происходящее, пребывающее и возобновляющееся."
и немного ниже, как резюме:
"Обобщая теперь и это, давайте скажем, что существует некая единая простая Сила, движущая Сама Себя от Добра до некоторого смешения с последним из сущих, а затем от него, проходя сквозь все, по кругу - из Себя, благодаря Самой Себе, Сама по Себе вновь в Себя, в Добро, - всегда равным образом возвращающаяся."
Если сопоставить эти тексты, безусловно чисто внешне неоплатонические по форме, но написанные все же христианином по Духу, чье наследие усвоено святоотеческой традицией, как ее неотьемлимая часть, со словами пророка Исайи, приведенными мной выше, то не кажется ли, что и у того и у другого присутствует нечто общее? А именно - взгляд на Бога, как на Ревнителя (и, кстати, слово "эрос", которым пользуется здесь Дионисий, в церковнославянском переводе Ареопагитик переведено как "рачение"), движимого ревностью к творению, и, хотя и оказывающегося по Дионисию как бы "вне Себя", но при этом в Себя и через Себя же возвращающегося - "Ради Себя, ради Себя Самого делаю Я это...".Приведу здесь интересное замечание к вышеприведенному тексту Ареопагита из книжки одного моего знакомого патролога:
"... по Ареопагиту (на которого опирается преп. Максим) благодать (т.е. обоживающая энергия) - это не просто Бог, а еще и желание Бога, причем в двояком смысле, т.к. Бог - и "суьъект", и "объект" этого желания.
Суммировать это можно так: в обожении человека осуществляется желание Бога быть желанным. Т. е. жизнь в Боге - это тождество "утоления" и "жажды" ("приснодвижный покой"). а не просто созерцание, удовольствие от которого, даже если оно не обусловлено нуждой (как, например, при созерцании логосов творения), тем не менее, чревато пресыщением."
(Г.И. Беневич, А.М. Шуфрин, "Беседы о православном догматическом богословии", с.172)
И именно на этом "желании Бога быть желанным" основана как Божественная любовь, по причине которой Бог оказывается в ситуации кеносиса, так и божественная правда, по причине которой Бог все делает "Ради Себя Самого".
|